"Помню, когда впервые встретил Рэнди" - говорит Ozzy Osbourne с грустной улыбкой. "Я сидел в баре в Лос-Анджелесе, и мой знакомый представил мне этого светловолосого паренька, который, казалось, был самым тощим существом, которое мне доводилось видеть. Знакомый сказал мне: "Познакомься со своим новым гитаристом". Рэнди был очень удивлен таким представлением, и даже оторопел, но я уже схватил его за руку. Самое первое, о чем я его спросил: "Ты гомик?", на что он ответил: "Нет, я англиканец". Отметив такое чувство юмора, я понял, что мы с ним сойдемся - еще до того, как услышал его игру на гитаре".
Позже вечером, когда Рэнди пришел в номер Оззи в гостинице на прослушивание, то что он увидел весьма поразило его. "Оззи лежал на кушетке, абсолютно вымотанный",- рассказывал Рэнди журналисту во Флориде за несколько дней до своей смерти. - "Он посмотрел на меня, и даже не вспомнил, кто я такой. Очевидно, он весь вечер прослушивал гитаристов, и когда я пришел - а это было около двух ночи - он был сыт всем этим по горло. Он просто сказал "Валяй, играй чего-нибудь". А когда я начал, он аж подскочил. Я бы сказал, ему понравилось"
Достопамятное прослушивание Рэнди, которое Оззи позже назвал "самым необычным гитарным прослушиванием, которое когда-либо слышал", обеспечило ему поездку в Англию, где он принял участие в записи первого альбома Оззи. Рэнди вспоминает о своем участии в группе Оззи: "Для меня все было необычным. Я был в Quiet Riot много лет, и это меня устраивало. Я даже не хотел пробоваться на место гитариста у Оззи, но когда выдалась такая возможность, все мои друзья сказали, что нужно быть идиотом, чтобы ее не использовать. Оглядываясь назад, я рад тому, что сделал."
Рэнди Роудз родился в Санта-Монике (Santa Monica, California) в семье среднего класса, и оба родителя были учителями музыки. Из-за этого уже в 6 лет Рэнди начал играть на своей первой гитаре - "дешевой и акустической" - и начал брать уроки классической и народной музыки. "Я брал уроки 5 лет", - говорил Рэнди. - "а в 12 лет бросил это дело, потому что хотел играть рок, а мой учитель был против".
В 16 лет талант Рэнди стал настолько заметным, что его попросили преподавать курс электрогитары в Musonia School в Калифорнии. В то же время его друзья в Лос-Анджелесе собрали группу Quiet Riot, которая быстро стала заметным явлением в городе. По словам Рэнди: "Мы стали Лос-Анджелесской хардроковой группой уже после того, как Van Halen совершил свой прорыв". Но в отличие от VAN HALEN, Quiet Riot не смогли заключить контракт с фирмой грамзаписи и их альбомы Quiet Riot и Quiet Riot 2 вышли только в Японии".
"Это раздражало," - вспоминает Рэнди. "Мы думали, что были достаточно хороши, но звукозаписывающие компании заворачивали нас. Мы думали, что успех Van Halen поможет нам, но все было наоборот. Во всех фирмах грампзаписи нам говорили, что им не нужно еще одной хэви-металлической группы из Лос-Анджелеса. Поэтому мы выпустили наши альбомы в Японии. Там большой рок-н-ролльный рынок, к тому же в то время мы очень хотели записать пластинку, и нам было неважно, где она выйдет".
Рэнди твердо верил, что Quiet Riot суждены великие дела. В действительности, он был так привязан к этой группе, что переход к Оззи дался ему очень тяжело. Басист Руди Сарзо (Rudy Sarzo), игравший с Рэнди в Quiet Riot, а затем участвовавший с ним в записи Blizzard of Ozz, вспоминает, через что пришлось пройти Рэнди, уходя из Quiet Riot. "Рэнди был открытым парнем." - говорит Сарзо. - "Он не хотел никого обидеть и метался между своей собственной карьерой с Оззи и нашей группой. Он чувствовал свои обязательства перед Quiet Riot, и мог пожертвовать своими интересами и остаться с нами, если бы мы все не настаивали так на его переходе к Оззи".
Первые дни Рэнди в новой группе не были легкими. Как говорит Осборн: "Мы организовали Рэнди переходный период. Все парни в группе уже играли по нескольку лет, а Рэнди был новичком. Мы все любили его, но и немного ревновали. Вот, смотрите - вот он: симпатичный, красивый, выглядит как рок-звезда, даже если не играет на гитаре. А вот мы: компания старых жирных засранцев".
Когда группа начала играть и записывать такие вещи, как Over The Mountain и Crazy Train, все опасения развеялись. Напор Рэнди, его взрывные соло и жесткие риффы заставили восхищаться даже опытных музыкантов. "Он был невероятен." - говорит басист Боб Дэйсли (Bob Daisley), который принимал участие в записи альбомов с Рэнди, а также в записи Bark At The Moon. "Я работал с Ричи Блэкмором (Ritchie Blackmore) в Rainbow, и видел немало талантливых гитаристов. Но Рэнди был особенным".
Если талант Рэнди затмевался мистикой Оззи на студийных записях Blizzard Of Ozz и Diary Of A Madman, то в турне звездность Рэнди проявлялась лучшим образом. В своей рубашке в горошек, с заказной гитарой Charvel и развевающимися светлыми волосами Рэнди был звездой - харизматичный виртуоз, сочетавший талант шоу-мена и узнаваемый стиль игры. "Когда мы начинали свой первый тур, люди шли только на меня." - объясняет Оззи. - "Но уже начиная со второй или третьей недели, они приходили уже и на Рэнди. Вместе с ним мы творили чудеса. Вне сцены мы были полными противоположностями - он не пил и был весьма скромен, а я был редкостным раздолбаем, но на сцене мы прекрасно дополняли друг друга".
"У него был ангельский подход к шоу-бизнесу" - добавляет Оззи. - "Я-то всякого тут повидал, но он, казалось, никогда не раздражался. С ним превосходно работалось. В студии я мог дать ему мелодию, и он давал на нее готовый рифф. В музыке он много понимал. Я даже не могу читать музыку, но он знал про музыку все. Однажды он подошел ко мне и сказал, что большинство хэви-металлических песен используют аккордовую структуру с переходом от А к Е. Он сказал "Попробуем это изменить" - что мы и сделали. Я ничего не понял, но все звучало просто невероятно".
Приязнь Оззи к Рэнди была взаимной. Рэнди всегда говорил об Оззи, как о "человеке, который научил меня всему о музыке". Именно самоуверенность Оззи помогла Рэнди выйти из своей скорлупы и раскрыть свой потенциал. "До того, как я встретил Оззи, я очень нервничал на сцене" - говорил Рэнди. - "Если были плохо настроены усилители, или была плохая подзвучка, это сильно отражалось на моей игре. Работа с Оззи придала мне уверенности. Он заставлял меня делать вещи, которые сам бы я никогда не стал делать. Когда мы записывали Mr. Crowley, он зашел в студию, когда я играл, и сказал "Все, что ты играешь - дерьмо. Играй то, что чувствуешь и ничего не планируй". Я никогда раньше этого не делал, и это открыло мне новую сторону моей личности. Я за многое благодарен Оззи - и буду благодарен всю оставшуюся жизнь".